Смирнов Сергей - Эволюция-2
Сергей СМИРНОВ
"ЭВОЛЮЦИЯ-2"
Бурый неподвижный силуэт посреди ледника... Его нельзя было не заметить:
день был ясен, солнце стояло в зените, ледник сиял матовой белизной - и
бурое пятно на нем казалось каким-то болезненно-инородным предметом...
Две недели я бродил кругами по горам, зная, что он должен появиться...
Снежный человек... гоминоид... йети... Который раз я ухожу на поиски... и
возвращаюсь ни с чем. Профессия эпидемиолога дала мне возможность побывать
в Азии... в Африке... да и в Англии - на конгрессах.
В наследство мне досталось завидное здоровье: я еще способен карабкаться
по скалам, бродить по непролазным чащобам. Но кому нужен очевидец, который
молчит, ибо доказательств того, о чем его долг поведать людям, у него до
сих пор нет... Вот что гнетет меня. Пока я не раскрою секрета, пока мои
коллеги не перестанут пожимать плечами, утверждая, что в привезенных мною
образцах "нет ничего особенного",- до того самого дня нечего завидовать
мне, единственному, быть может, из ныне живущих, посвященному в тайну.
...Маттео Гизе. Специалисту в области микробиологии это имя должно быть
знакомо... Выходец с юга Италии. Низкорослый, коренастый. Густая черная
шевелюра со спадавшей на лоб тонкой, чуть завивающейся прядкой. Карие,
очень живые глаза. Таким я его запомнил. Он часто заразительно хохотал и
жестикулировал как дирижер джаза. Ему бы побольше солидности, заносчивый
холодный взгляд - и он, пожалуй, стал бы необыкновенно схож с Бонапартом...
Я познакомился с ним летом двадцать девятого года, когда еще учился в
Московском университете и только-только начинал постигать тайны
микробиологии. Маттео Гизе был старше меня лет на пятнадцать, то есть
сравнительно молод, но о нем уже во всеуслышание уважительно отзывались
корифеи... В то лето он приехал в Москву с группой специалистов по
приглашению Академии наук и посетил нашу лабораторию.
Вновь я встретился с Гизе в конце тридцать четвертого года в Лондоне, на
международном конгрессе. А до этого прочел полтора десятка его статей: он
занимался влиянием радиоактивности на культуры бактерий.
Он первым заметил меня и подлетел с такой быстротой, будто боялся, что я
успею провалиться сквозь землю.
- Здравствуйте, дорогой большевистский коллега! - выпалил он так громко,
что все, кто оказался в тот момент в холле гостиницы, замерли и изумленно
посмотрели в нашу сторону.- О! Костюм солидного человека, умеющего
произвести впечатление. Галстук... туфли... Все с больщим вкусом.- Он
подмигнул мне и громко расхохотался.- Ты еще совсем молод, но, вижу, рано
пошел в гору... Это самое верное начало. В гору надо идти смолоду и сразу,
пока хватает дыхания, отдавать все силы на подъем... надо сразу подняться
повыше... Не оглядываясь, дорогой мой красный синьор, ни в коем случае не
оглядываясь. Иначе собьется дыхание... или, того хуже, испугаешься
высоты... Я читал, читал. Очень хорошо для начала! - добавил он и, увидев,
что я не понял, назвал две статьи, написанные мною в соавторстве с научным
руководителем.
Я, конечно, был польщен и в ответ рискнул высказать свое мнение о работах
профессора Гизе, которые довелось прочесть. Он слушал меня внимательно,
кивал, но вдруг стал загадочно улыбать. ся... Наконец он поднял руку,
вежливым жестом останавливая мой панегирик.
- Вы нравитесь мне, синьор Булаев,- сказал он с неожиданной серьезностью,
перейдя вдруг на "вы".- Я подозрителен, однако вы мне нравитесь. Многие
люди честны, но мне не по душе самолюбивая, заносчивая честн