3205e474     

Смирнов Олег - Эшелон 2



Олег Павлович Смирнов
НЕИЗБЕЖНОСТЬ
Роман Олега Смирнова "Неизбежность" посвящен финальным событиям второй
мировой войны, ее "последним залпам"-разгрому и капитуляции японской армии
в 945 году. Стремясь к сознанию широкой панорамы советскояпонской войны,
писатель строит сложное, разветвленное повествование, в поле действия
которого оказываются и простые солдаты, и военачальники.
В помане "Эшелон" писатель рассказывает о жизни советских воинов в
период между завершением войны с фашистской Германией и начадом воины с
империалистической Японией.
1
Жарища - градусов сорок. Это если в тени, разумеется. Но поскольку нет
и намека на тень - ни деревца, ни кустика, необозримая степь-голыш, чуть
прикрытая ковылем, - то термометр, думаю, показывает все шестьдесят.
Старшина Колбаковский утешает:
- В июле еще жарчей.
Старожилу монгольских степей как не поверить? Заманчивая перспектива
роста. Будем расти. По Цельсию. А если обойтись без Цельсия, то видишь:
мои солдатики упрели донельзя, лица красные, распаренные, мокрые, трудовой
пот стекает ручейками, носами хлюпают, как насморочные. Ах, ограничилось
бы пролитием пота, хоть в сто раз больше готовы пролить, но ведь
потребуется и кровушка, война ведь будет. А воевать сподручней посуху, по
теплу, летом. Чем не время для войны? Самое распрекрасное время. Да,
солдаты упрели, однако настроение бодрое, а у Колбаковского даже
приподнятое: старшина словоохотлив, благожелателен и улыбчив. Утеревши лоб
рукавом гимнастерки, ефрейтор Свиридов говорит:
- Товарищ старшина, душа ликует, что возвернулпсь в родные места?
Колбаковский отвечает с улыбкой и вместе с тем построжав:
- Ликует. Хотя родина моя, к твоему сведению, Ставропольский край,
станция Прохладная...
- Прохладная? Вот бы туда из данного пекла!
- Ас монгольскими краями, Свиридов, я тоже, считай, породнился, сколь
оттрубил тут... Да и ты породнишься!
- Трубить придется?
- Не обязательно. Хватит того, что пройдешь по стране свопми ножками,
увидишь ее своими глазками.
- Ежели к тому же Егорша и с какой монголочкой обзнакомится... - Это
мой верный ординарец Миша Драчев.
- У тебя одно на уме, - отмахивается от пего Свиридов.
- А что? Плохо, что я завсегда про то думаю? Ха-ха!
Между станцией Баяп-Тумэнь и городком при ней мы сразу увидели своего
рола кладбище списанных танков. В квадрате полтора километра на полтора
поржавелые стальные коробки, оружие снято, гусеницы сняты. Старшина
Колбаковский объяснил: эти таыкп подбиты на Халхпы-Голе, в тридцать
девятом, когда советско-монгольские войска давали отпор японским
захватчикам.
"БТ-7", "БТ-5", танк-амфибия, смахивающий по форме на пресспапье, таких
танков в пашей армии мало. За шесть минувших лет у нас появились новые,
мощные, сверхсовременные танки - ого-го!
Чего стоят, скажем, "Т-34" пли "ПС" - великолепные грозные машины. Я
думаю: "Видно, жестокие бои были на Халхин-Голе.
Но с той поры как далеко шагнула наша военная техника!" Та самая, от
которой гудит нынче монгольская степь, пропахшая не только полынью, по и
порохом...
От Баян-Тумэпп, куда прибыли в полдень, мы шагаем уже часа полтора;
станция и городок - смесь деревянных домов и войлочных юрт - остались
позади, в знойном мареве; оно встает и впереди, переливается над
всхолмленной степью, над тем, что творится в ней. Бог ты мой, что там
творится! На своем веку я перевидал скопления людей и техники - особенно
накануне крупных наступлений, - но такого, клянусь, не видел! К
Баяи-Тумэни - от Борзи сюд



Содержание раздела